Для кого как, а для меня единственным не разочаровавшим живым классиком в Каннах оказался Кен Лоуч, чью «Долю ангелов», снятую по изумительному сценарию Пола Лаверти, без всякой натяжки можно назвать восхитительным зрительским фильмом, настоящим хитом, чем-то вроде «… друзей Оушена» без лоска и кинозвезд, с реальными обитателями пригородов Глазго, бережно перемещенными в фантастические предлагаемые обстоятельства авантюрной комедии.
Те, кто считает «облегченные» жанровые фильмы Лоуча досадным и редким отклонением от его столбовой дороги «мэтра соцреализма», пусть ознакомятся с прекрасной трагикомедией «Град камней» (Raining Stones, 1983), главный герой которой пускался во все тяжкие ради того, чтобы добыть малолетней дочери платье принцессы. Или с социальной сказкой «Нежный поцелуй» (Ae Fond Kiss, 2004) о любви мусульманина и католички вмире после 11 сентября, безжалостно украшенной «нежизненным» хэппи эндом.
Последний был призван показать не «как есть», а «как должно быть» и, хотелось бы верить, когда-нибудь будет. Несколько лет спустя этот простой гуманистический «трюк» довел до чистого формального блеска Аки Каурисмяки: жители рабочих кварталов Гавра у него -все, как один, за исключением одного отщепенца — бросались на подмогу африканскому мальчику-нелегалу. Впрочем, у крепко пьющего финского гения в этой доведенной доабсурда благостности читался жест необыкновенного человеческого отчаяния, совершенно не свойственного британскому социалисту.
Общего у Лоуча с Каурисмяки вообще, прямо скажем, немного — может быть, только природное человеколюбие, регулярно подталкивающее выдающегося англичанина к «сказочному жанру». Впрочем, не надо путать искренний исторический оптимизм Лоуча со следованием законам соцреализма, в чью задачу всегда входило навязывание сопротивляющейся реальности положительных примеров для подражания. Вот уж чего нет— того нет. Никто не знает лучше реального состояния дел в рабочих кругах и кварталах,чем поддерживающий организацию Социалистического Сопротивления кинорежиссер,перед каждым фильмом снаряжающий отряд ресерчеров для изучения рассматриваемого вопроса и подходящего к любой проблеме с марксистской объективностью и прямотой.
В снятой несколько лет назад не слишком удачной комедии «В поисках Эрика» на помощь незадачливому протагонисту, работнику почты, приходил знаменитый футболист Кантона — как-то очень по-вудиалленовски сходя с постера. Несколько начальных сцен «Доли ангелов»- например, та, в которой главный герой, не вылезающий из спортивных штанов мелкий преступник Робби, обливаясь всамделишными слезами, с трудом выдерживает очную ставкус покалеченным им в кокаиновом угаре парнем и его родственниками, — недвусмысленно задают тон: перед нами «аутентичный», неразбавленный Лоуч, отказавшийся от мимолетных влияний и посторонних примесей.
По сюжету типовой представитель уличной шпаны, неблагодарный наследник рода пьяниц,дебоширов и лузеров Робби, держащий прямой курс в тюрьму или на помойку, в связи с рождением потомка одержим трудноосуществимой мечтой — выбраться из криминальной среды, ни по чем не желающей отпускать его от себя.
Ближайшее окружение Робби старательно уверяет парня в его полном ничтожестве, а тесть предлагает солидный куш зато, чтобы он поскорее убрался из города и жизни его дочки. Спасение приходит неожиданно,в виде увлечения … виски. Точнее, теми редчайшими сортами этого благородного напитка,что выставляются на аукционах для новых русских (или старых американцев), готовых платить за них по миллиону фунтов за бочку.
С напитком небожителей героя по случаю рождения у него сына знакомит добрейший надсмотрщик за мелкими правонарушителями, временно поселивший у себя получившего последнее предупреждение и от судебных властей, и от городских банд Робби. Именно лишенный всякой внешней харизмы старина Гарри становится для Робби тем, чем для почтовика Эрика Бишопа был внушительный Эрик Кантона — старшим другом, советчиком и освободителем.
Под впечатлением от организованной им экскурсии на ликероводочный завод, Робби вместе со своими уморительными напарниками по общественным работам (воровка-клептоманка Мо, рыжий дегенерат по кличке Носорог и дальнозоркий имбецил Альберт, не знающий про существование «Моны Лизы») выступает с планом ограбления упомянутого завода во время проведения там очередного аукциона.
Для упертого, голубоглазого Робби, пристрастившегося к виски не в качестве алкоголика(как это можно было бы ожидать, учитывая его гены), а в качестве восхищенного ценителя,неожиданно обнаружившего тонкий нюх и экспертное понимание предмета, это план вхождения в «нормальную жизнь», для его друзей — план кратковременного обогащения,никак не способный повлиять на их дальнейшее прозябание в будущем.
Одному из тысячи действительно может повести, но проблема массовой безработицы (в Великобритании без работы сидит каждый пятый) от этого не станет менее зубодробительной, а участь живущих на пособия молодых людей, которым «давно сказали,что они бесполезны», менее страшной. Твердой рукой и густыми красками (не сгущая их,но и обходясь без акварельных полутонов) рисуя эти незадачливые «отбросы общества»,Лоуч не только привычно распространяет на них свое сочувствие. Он реально откликается на их мольбу о работе, «настоящей работе».
Отменно, как закаленный профи сыгравший(хотя это слово здесь не подходит) Робби житель Глазго Пол Бранниган сам был членом молодежной преступной группировки, сидел в тюрьме, прошел через алкогольную и наркотическую зависимость — его изрезанное шрамами лицо рассказывает обо всем этом лучше пресс-релиза. Он действительно захотел перемен после рождения ребенка, но дважды бойкотировал встречу с Лоучем, находясь в депрессии в связи с потерей работы в общественном центре по сокращению насилия.
На пробы он явился только в надежде на то,что съемки в фильме помогут ему оплатить кредиты, взятые на празднование рождества.А вот у Гэри Мэйтлэнда, легко вжившегося в образ олигофрена Альберта, работа имеется —он метет улицы родного шотландского Каслмилка, и даже был вынужден взять семь недель неоплаченного отпуска ради съемок у Лоуча, у которого уже успел сняться в «Сладких шестнадцати» и «Билетах». «Я жду-не дождусь, когда вернусь к своей основной работе, потому что она мне тоже нравится», — с простодушием, достойным своего персонажа, заявил он в каннских заметках для прессы.
Легчайшим сценарным мазком, сравнимым разве что с «прикосновением Любича», Лоучи Лаверти снимают всякие вопросы относительно моральной подоплеки готовящегося Робби и его дружбанами криминального дела. Два процента драгоценного виски так и так ежегодно испаряются из дубовых бочек, объясняют они. Это и есть та самая «доля ангелов».
Лишившись изысканных испарений, высшие силы на небесах скорее всего не обидятся, даи аристократы духа тоже переживут. Почему бы в виде одноразового торжества социальной справедливости не позволить люмпенам в шотландских килтах наполнить благородным напитком их плебейские пластиковые бутылки из-под «Айрн Брю»? Так сказать, на правах ангелов.